БАЛАНС ИНТЕРЕСОВ
О доходах адвокатов, их преследовании и управе на них
2 июня 2010 года Государственной Думой РФ принят в третьем чтении федеральный Закон «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений».
Данный закон ограничивает права защитников при встрече со своими доверителями. Как следует гражданам понимать этот закон?
На наши вопросы ответил президент Адвокатской палаты Республики Саха (Якутия) Юрий Припузов.
— Статья 18 упомянутого вами закона изложена в следующей редакции: «Защитнику запрещается проносить на территорию места содержания под стражей технические средства связи, компьютеры, а также технические средства (устройства), позволяющие осуществлять киносъемку, аудио- и видеозапись. На территорию места содержания под стражей защитник вправе проносить копировально-множительную технику и фото-аппаратуру только для снятия с материалов уголовного дела в определенном администрацией места содержания под стражей помещении».
Ограничения на использование адвокатом технических средств в процессе оказания юридической помощи подзащитному носят консервативный и дискриминационный характер, принижают процессуальный статус адвоката, ставят его в неравное положение с другими участниками уголовного судопроизводства.
Встреча с подзащитным наедине в условиях следственного изолятора для адвоката является частью его работы по защите гражданина. Эта работа предполагает необходимость совместного с подзащитным анализа материалов дела и законодательства, что бывает затруднительным без использования персонального портативного компьютера (ноутбука).
В современных условиях, когда уголовные дела насчитывают десятки и даже сотни томов, количество нормативных актов растет ежедневно, адвокату становится невозможно обойтись без электронных справочно-правовых данных, без адвокатского досье в электронном виде, без возможности оперативно сделать электронные копии материалов, особенно в условиях следственного изолятора.
Вместе с тем известно, что следователи без каких–либо ограничений используют для ведения протоколов допроса подозреваемых свои ноутбуки, в которых также хранятся копии материалов уголовного дела, справочный материал и прочее.
Нужно заметить, что ранее при согласовании закона с Федеральной адвокатской палатой РФ защитники предлагали внести в статью 18 дополнения о том, что адвокат имеет право во время свиданий с подзащитным использовать принадлежащие ему персональный компьютер без подключения к Интернету, фотоаппарат, калькулятор и другие средства оргтехники без права пользования коммуникационными средствами связи и осуществления аудио- и видеозаписи.
Как мы видим, пожелание правозащитников не учтено. Запрет на использование адвокатами технических средств свидетельствует о недооценке и игнорировании роли защиты как стороны в уголовном судопроизводстве и функции адвоката-защитника как равноправного участника состязательного процесса и является ничем иным, как наступлением на профессиональные права адвокатов и прямым нарушением конституционных прав граждан на квалифицированную юридическую помощь.
— Нам известно, что содержащиеся в изоляторе временного содержания г. Якутска обвиняемые постоянно созваниваются по мобильной связи со своими родными. Как попадают в камеру мобильные телефоны, СИМ-карты? Может быть, адвокаты проносят телефоны и передают им при свиданиях?
— Скажу так, что желающих снабдить обвиняемых мобильными телефонами (за соответствующую мзду, естественно) более чем достаточно среди самих работников УИН, а также «расконвоированного» состава осужденных. Причем ни для кого не секрет, что для оперативного состава органов УИН использование мобильной связи арестованными – еще один источник получения информации о подготавливаемых и совершенных преступлениях, профилактике правонарушений. Проносят ли адвокаты мобильные телефоны в следственные кабинеты СИЗО? Единичные факты действительно имели место в прошлые годы. При получении сообщения из СИЗО о факте проноса запрещенных предметов Управление юстиции, совет Адвокатской палаты всегда достаточно остро реагировали на данную информацию, адвокат во всех случаях нес заслуженное наказание. Из своей практики знаю, что до встречи с адвокатом обвиняемый тщательно обыскивается и затем после встречи он (обвиняемый) обыскивается повторно – достаточно сложно пронести в камеру обвиняемому запрещенные предметы. И вообще проносить запрещенные предметы в СИЗО адвокату никак нельзя, тем самым он, по сути дела, ухудшает правовое положение своего доверителя, а это уже нарушение Кодекса профессиональной этики адвоката.
Между тем в отношении работы СИЗО города Якутска имеются справедливые нарекания со стороны адвокатов. В СИЗО только три следственных кабинета, которые, как правило, в рабочее время заняты следователями. Время работы в СИЗО для адвокатов с 10 до 17 часов с полуторачасовым перерывом на обед. Суббота и воскресенье – выходные.
Зимой, в самое холодное время, адвокаты (среди них много женщин) вынуждены ждать на улице своей очереди пройти в следственный изолятор. По этому факту неоднократно сообщалось руководству УИН, но до сегодняшнего дня никаких существенных изменений не наблюдается. При этом мы с вами хорошо понимаем, что неоказание своевременной квалифицированной юридической помощи не осужденному судом гражданину, находящемуся в следственном изоляторе, — грубое нарушение его конституционных прав.
Надо отметить, что в других регионах Российской Федерации администрация УИН реагирует на представления Адвокатской палаты и Уполномоченного по правам человека. Например, с недавнего времени следственные изоляторы города Санкт-Петербурга принимают адвокатов до 20 часов вечера, суббота у них является рабочим днем.
Очень надеюсь, что эта публикация изменит существующее положение в Следственном изоляторе УИН и адвокаты смогут беспрепятственно встречаться со своими доверителями.
P.S. 9 июня 2010 года Совет Федерации на 273-м пленарном заседании отклонил с созданием согласительной комиссии федеральный Закон «О внесении изменений в ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений». Основной мотив – разработчики закона не учли позицию Федеральной палаты адвокатов РФ.
Беседовал Александр Гончаров
Рубрика «Открытая трибуна»
Статья с газеты «Якутия» от 02 июля 2010г. стр. 15
Юрий Припузов,
Президент Адвокатской палаты РС(Я),
заслуженный юрист Республики Саха (Якутия).
Каково мнение государственного правозащитника республики по поводу изменений в ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений»: не нарушаются ли права граждан?
Ф.Н. Захарова, Уполномоченный по правам человека в Республике Саха (Якутия):
— В основном согласна с позицией адвокатов о том, что нарушен принцип равенства сторон в уголовном судопроизводстве: сторона защиты оказалась ущемленной в техническом сопровождении по сравнению со стороной обвинения. В связи с этим должны быть предусмотрены аналогичные запреты в отношении и следователей.
Должна сказать читателям, что статья была предметом рассмотрения в Конституционном суде России 7 декабря 2001 г., который определил право обвиняемого (подозреваемого), содержащегося под стражей, на присутствие переводчика при свиданиях с защитником, что является общеобязательным и исключает любое иное их истолкование в правоприменительной практике.
Практика покажет, будут ли права конкретных лиц на защиту нарушены при действии нового положения закона. Есть такое понятие, как «разумность судопроизводства», это относится не только к срокам, но и охватывает все отношения его участников. Если будет установлено, что подзащитный не смог получить квалифицированную помощь адвоката из-за ограничения его прав либо по конкретному делу было нарушено равенство сторон по техническому обеспечению допроса и свидания, то однозначно будет вмешательство государственного правозащитника.
В любом случае, если будет установлено нарушение части 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации, которой определено ограничение прав человека федеральным законом лишь в определенных целях: только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства, любое лицо имеет право обратиться в Конституционный суд страны.
— Какие меры должна принять администрация следственного изолятора для реализации прав подозреваемых и обвиняемых на защиту в полном объеме?
— Почта Уполномоченного по правам человека не убывает, очень много обращений из следственного изолятора, в т.ч. по вопросам защиты при следствии, в суде, что указывает на недостаточный уровень профессиональной защиты их прав. Отсутствие материально-технических условий не может служить основанием для ограничения прав на защиту, что подтверждено и решениями Европейского суда по правам человека.
Ежегодно в докладе правозащитника привлекается внимание власти на защиту прав лиц в местах принудительного содержания. Право на защиту адвокатом (защитником) является по смыслу части 2 статьи 48 Конституции Российской Федерации, на основании положений Международного пакта о гражданских и политических правах (подпункт «b» пункта 3 статьи 14) и Конвенции о защите прав человека и основных свобод (подпункт «с» пункта 3 статьи 6) одним из ключевых прав человека, существенным и неотъемлемым элементом которого является предоставление содержащемуся под стражей обвиняемому (подозреваемому) возможности непосредственного общения со своим защитником и, соответственно, возможность последнего иметь свидания с подзащитным.
Элементы данного права, включая условия и порядок его реализации, в частности, условия и порядок предоставления адвокату свиданий с обвиняемым (подозреваемым), должны исходить из принципа соразмерности защиты и обвинения.
В связи с изложенным должен быть изменен порядок работы федерального учреждения в интересах людей, многие из которых не признаны виновными, и, как показывает практика дополнительной защиты Уполномоченного по правам человека, некоторые вообще не являются таковыми. В любом случае предложения правозащитного сообщества должны быть рассмотрены администрацией, лучше с привлечением руководителей Общественной наблюдательной комиссии, Адвокатской палаты и Уполномоченного по правам человека в Республике Саха (Якутия).